Эмоциональные шрамы

Экология жизни. Здоровье: Апледжер приводит доказательства того, что лишенные мозга лабораторные крысы способны решать в лабиринте задачи, связанные с пищевой ориентировкой, что указывает на существование «памяти» и блока принятия решений в спинном мозге. Он также приводит результаты исследований, указывающих на принятие решений музыкантом только за счет рук, без участия ЦНС.

Апледжер приводит доказательства того, что лишенные мозга лабораторные крысы способны решать в лабиринте задачи, связанные с пищевой ориентировкой, что указывает на существование «памяти» и блока принятия решений в спинном мозге.

Он также приводит результаты исследований, указывающих на принятие решений музыкантом только за счет рук, без участия ЦНС. 

Он говорит по этому поводу: 

"Вероятно, такие силы развиваются на периферии в ответ на потребность человека развить в себе определенные навыки. "

Апледжер применяет такие техники как соматическо-эмоциональное облегчение, при помощи которых он работает с «эмоциональными шрамами». Он, придерживается концепции, что пальпируемые изменения, наблюдающиеся в энергетических полях тела, связаны с физической, химической, или эмоциональной травмой. 
 

Является ли такое возможным физиологически? 

Профессор Ирвин Корр, физиолог с международной известностью, тоже подходит к этой области противоречий, хотя скорее на уровне неврологии, чем энергетики.

В статье «Соматические дисфункции, остеопатическое манипуляторное лечение и нервная система» Корр (1986) утверждает следующее: 

"Спинномозговыми рефлексами можно управлять при помощи повторений, или увеличения продолжительности данного стимула. В соответствии с гипотезой, спинной мозг, как и головной, может учиться и запоминать новые поведенческие паттерны. В любом случае, где бы не происходила запись (в память), усиление потребностей за счет определенной афферентной стимуляции пока остается вопросом открытым."

 

О влиянии соматических изменений на разум он говорит следующее: 

"Клинический опыт показывает, что соматические дисфункции (и манипуляции) являются мощным средством воздействия на функцию головного мозга, восприятие и даже личностные характеристики пациента. Этот опыт… поднимает массу фундаментальных вопросов и очень впечатляющего клинического внедрения в практику. "

Итак, похоже, что Корр поддерживает как идею «памяти», независимой от головного мозга, так и тканевых изменений (независимо от причины), обладающих постоянным воздействием на факторы «восприятия и личности». 

 

В заключение обзора мнений, посмотрим, что говорит по данному вопросу Ганс Селье, первый исследователь стресса (Selye, 1976): 

"Длительные изменения в организме (в структурном, или химическом составе), которые лежат в основе адаптации или истощения, являются следовыми эффектами стресса; они представляют собой тканевую память, которая оказывает воздействие на наше соматическое поведение в будущем при сходных стрессовых ситуациях. Эта память может сохраняться в течение длительного времени."

 

Великий русский ученый Сперанский (1944) не только выдвигал гипотезу о подобном состоянии дел, но также смог доказать и продемонстрировать как добиться противоположных процессов.

Он писал: 

"В результате химического или инфекционного повреждения нервных структур возникает дистрофия нервов, которая, в свою очередь, дает импульс развитию других патологических изменений в тканях, в том числе – воспалительного характера. Их расположение по периферии мы можем предсказать заранее, а границы их часто остаются неизменными в течение очень длительного периода."

Роллин Бекер говорит, что Сперанскому удавалось изменять эти впечатанные установки «ручной промывкой ЦНС с использованием СМЖ животных или человека, при этом неработоспособное состояние периферических тканей нормализовалось» (Becker, 1963). 

 

Сам Бекер заявляет следующее: 

В случаях травматизма в ЦНС проявляются реакции памяти… Область тела, которая была серьезно повреждена, начинает посылать тысячи сенсорных сигналов в сегменты спинного мозга и области головного мозга, которые осуществляют снабжение этой области тела. Если повреждение является тяжелым, или продолжительным по времени, эти сообщения запечатлеваются в нервной системе так, как будто записываются на магнитофон. "

Таким образом, ткани и нервная система «запоминают» травму и паттерн нарушения функции и хранят эту информацию долгое время после того, как собственно травма была вылечена. 

Этот паттерн является «высоко чувствительным» еще долго после собственно факта травмы. 

Найти «глаз урагана», точку спокойствия – вот формула, которой Смит, Апледжер и Бекер рекомендуют нам придерживаться, если мы собираемся успокоить эти энергетические отклонения от нормы, существующие после травмы, или злоупотребления. опубликовано econet.ru

"Искусство пальпации", Леон Чейтоу