ЧЕРНЫЙ ЯЩИК

«Более ста погибших в авиакатастрофе…» - в который раз повторял голос ведущей новостей.  Жанна не могла оторвать взгляд от экрана

«…Напомним, на борту российских граждан не было. Пассажиры - кубинцы, экипаж - граждане Мексики».

«Чёрте-чё, дуристика какая-то! Более ста… Как баба цыплят на селе посчитала! Их 110! 110 человек. 110 оборванных судеб…». Молчаливое возмущение Жанны прервал звук прилетевшего в мессенджер сообщения.

Она успела прочесть верхушку. Писала Маринка, спрашивала как дела и какие планы на завтра. Вторая часть сообщения была скрыта. Но Жанна, по новой привычке, часто оставляла сообщения не прочитанными. Чтобы можно было не спешить с ответом и при этом не выглядеть бессовестной.

«110 мертвых душ в фейсбуке» - додумала она и передернулась. Взяла пуль и уверенна отключила рассказ о страшной, но чужой трагедии. Глянула на часы и испугалась «Уже час как нужно быть в постели!».

Единственным собеседником Жанны был телевизор, потому новости с Кубы были поданы вместе с завтраком.  «На месте крушения Boeing 737 найден один из бортовых самописцев…» Жанна нарезала свой утренний грейпфрут и неотрывно следила за экраном. Она совершенно не понимала принципа работы черного ящика, но осознавала его важность.

«Разгадка тайны. Ящик Пандоры. Человеку всегда нужны ответы на вопросы.» И тут же удивилась «Это так важно, даже если уже ничего не изменить? Даже если никого не вернуть?».

Красная мякоть расплылась во рту. «Гоооорько! Гооорько!» на свадебный манер проскандировала Жанна, сощуриваясь грейпфруту.

Странные отношения сложились  с этим плодом. Он вроде бы спасал от приступов тошноты, но ей, любительнице тархуна, новые пищевые привычки заметно уменьшали количество дофамина в крови.

Да, она была из тех, кто не часто, но с неизменным удовольствием пил грузинскую газировку. Не боялась она и горячего теста, а еще никогда не ввязывалась в споры о вреде молочки. Она  всегда и жила, и ела так аппетитно, что даже веганы-ортодоксы с восхищением наблюдали за тем, как обстоятельно она расправляется с хачапури по-аджарски.

Жанна шутила «Смотрите, сейчас на ваших глазах произойдет кораблекрушение!». Отламывала бортик лодочки, только выплывшей из печи, бодро смешивала солнечный желток с горячим имеретинским сыром и, не потеряв в пути ни единой крошки, отправляла сдобренное тесто в рот.

Потом демонстративно подкатывала глаза, отрывала рот, выдыхала горячий воздух и выкрикивала с  кавказским акцентом, помогая себе руками: «Вах как вкюсно! Рррэкомэндую!».

Сейчас Жанна добровольно приняла аскезу. Растительное питание, строгий режим сна, умеренная физическая активность.  Там где раньше стояли бутылки любимых вин толпились банки с суперфудами.

«Четверо выживших! Мужчина скончался по дороге в больницу. Одна женщина умерла уже в больнице от многочисленных травм. За жизнь двоих врачи борются». 

«Вот это да!!!»- воскликнула уже вслух Жанна - «Выжить  в авиакатастрофе!!! Бывает ведь такое!! Держитесь, девочки! Я с вами! Держу кулачки!!!»

Она заметно оживилась и начала придумывать сценарий на основе  жизней этих незнакомых, но таких в этот момент близких, кубинок.

«Какими вы были, смугляшки? Как жили? Кого любили? Боялись ли рисковать? Кто плакал бы по вам окажись вы среди тех 108? А кто стал самым счастливым на земле, узнав что ты, именно ты выжила? Может он сейчас молится, сидя в больнице, и клянется, если ты выживешь, он все сделает правильно. Он молится пресвятой деве Гваделупской и ждет, когда ты очнешься и сможешь услышать его «Ты – самое ценное, что есть у меня в этом мире»…

Уверуют ли эти синьоры в любовь  Бога еще сильнее? Изменят после ТАКОГО свою жизнь? Обязательно нужно этот второй шанс использовать грамотно. 

Уволиться с опостылевшей работы, проводить больше времени с любимым и отправиться в путешествие мечты! Или, быть может, после всего этого будет страх самолетов?!

А что если вообще только страх и останется?!! Будут беречь себя как фарфоровых. И проведут остаток жизни в безопасной теплице-темнице?»

Из размышлений Жанну вывел хлопок, которым ветер распахнул окно. Она пантерой бросила устранять вражеский сквозняк и прямо там, у подоконника, ее настигло озарение.

«Рассуждаю о чужих шансах, а сама то как своими распорядилась? Ведь полтора года назад  у меня тоже случилась катастрофа. Не боинг рухнул.... Рак обрушился…на всю голову. Но ведь я все еще жива!

И чем я отличаюсь от тех женщин? У меня, всего-то,  появился шанс осознать, - мы не бесконечные и нужно спешить жить так, как нравится! А что сделала я? Стала образцовым заключенным, который надеется на досрочное освобождение за примерное поведение?  Проверяю лейкоциты каждую неделю, уворачиваюсь  от чужих чихов,  убегаю от сквозняков…убегаю от…. Жизни?!!! Забавно получается – могу сыграть в ящик, но предпочитаю не жить, а откладывать в долгий ящик.»

Жанна уверенно дернула окно на себя, ветер хлестанул по щекам.

«Как там говорят, не важно сколько дней жизни, важно сколько жизни в днях? А что в моих кроме аскезы осталось? Жанка, может тебе не от химии, а от самой себя тошно? А сценарий твой какой-то, до неприличия, скучный получается. Куда делась эта страстная поедательница аджарских кораблей? В какой момент ты предала себя?»

Айфон завибрировал на столе. «Маринка! Я так и не вышла на связь» - подумала Жанна, но не успела извиниться, как подруга затарахтела на другом конце:

- «Жанка, ну в самом деле! У меня тут дело на миллион баксов, точнее – лари! Пока ты морозилась я уже все за нас решила. Мы летим в Грузию. У меня заказ, будем декорировать свадьбу в Кобулети. И не вздумай отпираться. Ты мне нужна!». 

- « У меня химия….» -  начала Жанна.

- «Да-да, и алгебра!» - перебила возбужденно Марина - «Я в курсе. Мы успеем. Обещаю в самолете не заморозить и погоду я посмотрела – резкой перемены не будет. Вино я обязуюсь пить за двоих, а ты сиди жуй тархун. И если что, мы не в горный аул едем, а в цивилизацию. Не боись,  мать!».

Подруги дружно засмеялись.

«До следующей химии 21 день - подумала Жанна - Это же целая жизнь!

А если каждый день это подарок, то какого чёрта мои валяются не распакованными!??».