Исследования. Агрессия как способ быть собой.

В надежде на лучшую жизнь Ю пришел в этот мир. Ну как пришел, так уж получилось, что он тут появился. Его появление ознаменовалось криками, паникой, психотическим припадком и общей повышенной тревожностью, правильно упакованной в пелену неудержимой всеобъемлящей радости. Ю хотел с самого начала быть самим собой, еще толком не понимая, что это значит, но твердо веря в то, что он хочет именно этого. К его величайшему разочарованию его ближайшее окружение в виде родителей не совсем разделяло его взгляды на жизнь и всецело прививали ему свое собственное видение его жизни.  Ю это раздражало и нервировало.

Как только он не пытался объяснить своими неумелыми жестами и на его непонятном языке, что главное, в чем он заинтересован это он сам в его самом обыкновенном проявлении. Ю был творческой личностью, он мог с легкостью разукрасить обои подобно молодому Пикассо и он искренне не понимал почему его перформанс был оценен столь нелестной критикой со стороны мамы. Агрессия как врожденный инструмент его собственного проявления двигала его вперед к новым вершинам. Пока что нему с трудом покорялся диван, но он целеустремленно поглядывал на стол с дорогой китайской вазой. Этот внутренний двигатель горел очень ярко, его природная злость, данная ему в назидание к большим успехам в жизни, не признавала авторитетов и правил. Ю знал, что так как делает он, так и нужно. Его свобода выбора, его самовыражение ютились в его маленьком тельце, придавая ему вид маленького императора.

По мере его роста как личности Ю заметил, что не все рады такому его проявлению себя. Рамки и ограничения становились все жестче и неприемлемей. Гнев наростал в Ю огромной волной и время от времени цунами плача и крика проливались беспощадно на головы виновных в его свержении с императорского трона. Агрессия, данная ему для роста и развития, расходовалась им не по назначению на глухую оборону в самом центре тыла врага. Ю пытался прорваться сквозь оборонительные редуты защитников ценностей родины повышая уровень децибел и взвинчивая напряженность ситуации неизвестностью происхождения информации о его внутренней жизни. Враг был растерян и подавлен, но это ровным счетом ничего не приносило Ю, он был все так же в полену амбиций его властителей. Расходуя агрессию на оборону своих ценностей и принципов Ю не заметил как стал пародировать стиль обороны его противников. На злость он получал злость, на хитрость – хитрость, на покой - покой. Его манеры ведения войны стали все более и более предсказуемыми и уже Ю забыл что его привело в этот мир и зачем он ввязался в этот глупый бой с этими великанами пародии жизни. С каждым новым днем Ю чувствовал себя все более обреченным, он понимал, что его агрессия не помогает ему самоактуализироваться, и что даже обретя столько полезных навыков и умений он потерял и не развил самый главный навык – быть самим собой.

Столько долгая жизнь в тылу врага превратила его в им же подобного. Теперь вся его злость была исключительно для обороны, а лучшая оборона, как понял Ю, было нападение. С каждым новым выпадов в направлении мира Ю проигрывал в обретении себя. Привычка – вторая натура, и Ю стал для себя этим вторым, тем, которым его хотели видеть властелины мира, он перестал бороться за себя и стал отстаивать оборону властелинов обязавшись защищать их от любого инакомыслия.

Ю стал взрослым. И до сих пор, в его глазах тлеет тот огонек агрессии познания и стремления, который так ярко пылал в первые дни его жизни. Анестезия властелинов действует безотказно, подавляя гнев и злость, утоляя жажду познания себя в виде привнесенных и отданных собственных взглядов и мыслей. Ю хочет большего, он чувствует, он верит себе. Он все чаще пропускает прием веры и правды от властелинов. Его внутренний мир очищается. Он возвращается в детство, чтобы вновь попытаться обрести себя. Ю как и тогда агрессивен и чист.