Злословить другого, чтобы прикрыть свою серость

Когда люди в обществе начинают соревноваться, кто кого перечернит, это отдает бесовщиной. Известные громкие скандалы так захватывают всех, что общество разделяется, одни люди начинают говорить, что правильно Волочкову уволили из театра, другие говорят – неправильно. Но на самом деле шум поднимать из всего этого просто неприлично. Существует суд, где можно оспорить несправедливое увольнение.

Задача всех этих споров не в том, чтобы прийти к истине, это соревнование, какая из сторон друг друга очернит сильнее. Кто в результате этого теряет? Все. Мне кажется, что это такой способ занять людей, отвлечь их от каких-то серьезных проблем, от работы над собой.

Надо соревноваться не в том, кто кого сильнее очернит или остроумней обзовет, или обиднее придумает кличку, а в другом – кто лучше увидит свои недостатки и попросит за них прощения. Должны быть любовь и уважение к достоинству каждого человека, кем бы он ни был, каким бы он ни был, – это человек, творение Божие.

Как вот, например, человек пришел устраиваться на работу. «О, слушайте, а это не тот человек, у которого, помните, в прошлом году на конференции в гардеробе что-то было с пальто? Не надо нам его». «А почему?» – «Я, – говорит, – не помню, он то ли пальто украл, то ли у него украли, но такой осадок остался неприятный, лучше не надо».

В любом конфликте мы имеем возможность повлиять на одну из сторон – на себя. На другую сторону мы повлиять не можем. Нужно понимать, что есть предел, который мы переходить не можем, потому что это для нас, прежде всего, не полезно. И какую бы грубость и злословие мы ни встречали на своем пути, это не повод переходить на ту же лексику, на ту же манеру изложения, на ту же истеричность и эмоциональность. Нужно стараться быть христианином. Серафим Саровский говорит: «Стяжи дух мирен, и тысячи людей вокруг тебя спасутся».

Злословие как инструмент для поднятия своего рейтинга

Всем хорошо известен эпизод из Библии про братьев Каина и Авеля. Оба приносят Богу жертву, но у Авеля Бог жертву принимает, а у Каина нет. У Каина возникает чувство несправедливости, и он видит в Авеле источник своих неудач. И поэтому у Каина возникает не просто зависть, а желание уничтожить Авеля для того, чтобы потом уже на этом фоне, лишенном конкурентов, скажем так, выглядеть достойно.

Так вот, зачастую злословие психологически возникает именно на этой почве. Для того чтобы человек выглядел лучше, он начинает злословить другого. Почему он так делает? В нашем падшем мире если человек кого-то злословит, кого-то опускает, то делает это с позиции человека более совершенного, более достойного. И таким образом он старается поднять свой рейтинг.

Я помню, в мое школьное время был интересный эпизод, когда одна девочка не выучила наизусть стихотворение Пушкина. Стихотворение хорошее, и Пушкин – не просто хороший поэт, а человек исключительного нравственного и духовного чувства.

И на фоне всего, что мы знаем о Пушкине, какой это замечательный поэт и действительно гений, эта девочка говорит учительнице во время урока: «А я вообще не хочу его учить». «Почему?» – удивляется учительница. «А знаете, сколько у него баб было?!» Учительница развела руками: «Ну, я предлагаю Вам ценить его не только за это…» – просто не нашлась, что сказать. Я потом понял, почему эта девочка так сказала: опустить другого человека с пьедестала для того, чтобы своя серость воспринималась хорошо.

«Но я же лучше, чем моя репутация»

Злословие – это тонкая страсть, которая плетется из очень многих составляющих. Это, во-первых, гордыня и самолюбие, желание возвысить себя. Это, во-вторых, конечно же, зависть к тому, кого ты злословишь. И, наконец, это та ненависть, которой заканчивается грех Каина, то есть это желание смерти человека. Если не смерти физической, то смерти моральной – опустить человека так, чтобы его уже за человека не считали.

И поэтому страсть, которая плетется из таких многих нитей, делает этот грех настолько основательным, что он ложится подчас роковым пятном на человека и создает то, что мы называем репутацией. И сколько потом ни говори, как Фигаро в ответ: «У тебя репутация прескверная», – «Но я же лучше, чем моя репутация», – это не поможет, потому что зачастую репутация важнее самого человека.

Конечно, бороться с этим надо с христианской точки зрения. Мы знаем, что репутация – ничто, что человек в последний момент может обратиться к Богу. Какая репутация была у благоразумного разбойника? В чем его богословие, в чем его жизнь? Мы знаем только то, что он со смирением увещевает другого разбойника, который злословит Христа: «Мы по делам своим приемлем, а Он невиновен», – вот и все. Всего-то несколько слов. И вот это «мы по делам своим приемлем» оказывается, самое главное.

Видеть в человеке доброе

Каждой страсти противостоит определенная добродетель. Страсти злословить человека противостоит умение видеть в каждом человеке хорошее. Как Христос увидел доброе в Закхее, которому никто руки не подавал, а Он говорил: «Слезай скорее, сегодня Мне надлежит быть у тебя». И оказалось, что душа Закхея сразу отогрелась. И то доброе, что увидел Христос в Закхее, проявилось: «Половину имения моего я отдам нищим, и, если кого чем обидел, воздам вчетверо».

Злословие, конечно, никакого исцеления душе не приносит. Наоборот, если человек и заслужил какую-то критику, то если его злословить – так будет еще хуже. А если и было что-то хорошее в человеке, то это погаснет, потому что логика его действий будет такая: для всех хорошим не станешь, все равно будут говорить о тебе плохо, так чего стараться?

Не осуждаем человека, но осуждаем грех

Конечно, обсуждать и осуждать кого-то – плохо. И иногда нам говорят, что нужно быть терпимей, толерантней. Если толерантность – это оправдание греха, то такое понятие толерантности нам совсем не подходит. Да, мы за то, чтобы не осуждать человека, но мы и не за ту толерантность, которая призывает оправдывать все, что делает человек.

Когда мы говорим «осуждение», то мы подразумеваем, что человеку приклеили определенный ярлык:  это – плохой человек, это – алкоголик, это – сексуальный маньяк, это – вор. То есть мы как бы изрекли над ним свой суд. Но не наше дело говорить о том, какой это человек, потому что «не судите – и не судимы будете». Никому не хочется, чтобы ему самому приклеили какой-то ярлык или осудили.

Главный принцип: люби грешника и ненавидь грех. Как врач ненавидит болезнь, с ней борется, но при этом он не борется со своим пациентом, а вместе с ним борется против его болезни. И если мы говорим, что тот или иной грех – это плохо, мы не осуждаем человека, мы осуждаем грех. А когда мы человека осудили – мы его приговорили таким быть.

Это сложные, тонкие вещи, в которых часто происходит путаница. И мне кажется, нужно очень четко понимать, что такое осуждение. Никто из нас не вправе ни о ком говорить, что это плохой, конченый человек, которого не любит Господь, который лишен спасения. Никто из нас не знает милость Божию, и каких людей Господь вытаскивает и из какой грязи. Он себе в апостолы может избрать людей из такой грязи, которая нам и не снилось. Или наоборот суперправедники могут оказаться настолько далеко от Бога, насколько сами не предполагали.

В Евангелии Господь ни разу не сказал: «Горе вам, блудницы. Горе вам, разбойники. Горе вам, мытари». Но сколько раз Он сказал: «Горе вам, фарисеи». А фарисеи – это ж праведники. Господь и пришел-то грешников спасти, грешников воззвать к покаянию.

Поэтому христианство стоит на стороне слабого и воспринимает грех не как неисправимую порочную черту характера или личности человека, а как недуг, как болезнь, подразумевая, что каждый человек создан Богом для спасения, а не для погибели.опубликовано econet.ru

Беседовала Тамара Амелина